Шпана

  Вечером пошли гулять. Ну, и в магазин заодно. Купили сосисок, хлеба, идём обратно.
Сидит котёнок. Прямо посреди дороги. Маленький такой, дохлый. Глазки луп-луп. Хвостик дрыг-дрыг. И морда какая-то такая… обреченная. Чего ждёт — непонятно. Там вообще место такое, ждать нечего.

Только если бампером в лоб. Слева забор, справа кусты. Машины редко ездят, люди, считай, не ходят.
Шкет говорит:
- Давай дадим ему сосиску?
Я:
- Ну, давай.

Почистили сосиску, положили на обочине. Котенок начал с урчанием эту сосиску в себя запихивать.
И тут я так краем глаза — хоп! Из кустов — ещё пятеро. Таких же.

И вот я, когда увидел, как они в цепь разворачиваются, то сразу подумал: «Зря мы этой дорогой пошли.» А когда молча стали нас полукольцом охватывать, думаю: «Может вообще не надо было в этом городе квартиру покупать?»

И один так сразу: «Пацаны, это тут у вас не сосисками случайно пахнет?» А другой просто без предисловий лапой в пакет полез. Наглые, сука, как цыгане. Да и просто неприятно же. Вечер, пусто. Никого нет. Нас двое, их шестеро…

Хорошо, у нас сосисок как раз шесть было. Мы сосиски отдали, и пока они с ними занимались, мы тихо-тихо, пятясь, назад в магазин. Самим-то тоже что-то есть надо.

Из магазина выходим, я говорю:
- Может другой дорогой пойдём?
Шкет:
- Ага.

Они так действуют, да. Когда вы идёте в магазин, то никого как бы нет. Но когда вы идёте обратно, нагруженные белыми шуршащими пакетами, они высаживают на дорогу самого жалкого и дохлого. Знакомая тактика, да? Так действует шпана.

К дяденьке подходит такой вот задохлик и говорит: «Дядь, дай пятнадцать копеек.» «Иди нах..й, мальчик!» — говорит дядя. И тут из-за угла выходят пятеро и ненавязчиво интересуются: «Ты зачем, дядя, нашего брата нах..й послал?» И обступают.

У нас роль такого подставного выполнял Стручок. Стручок был постарше, и он был заводилой. Но внешности вполне подходящей. Маленький, сутулый и в свои семнадцать на четырнадцать едва тянул. Вместе с тем, был резкий как бритва и взрывоопасный как нитроглицерин. Многие обламывались об эту его невзрачность.

Кроме функции приманки от такого человека требуется хорошее знание психологии. Он должен слёту принять решение — к кому стоит подходить, а к кому лучше не надо. Стручок этим навыком владел в совершенстве. И ошибся только раз.

Когда мужик с простоватым деревенским лицом, вместо того чтобы отвесить попрошайке подзатыльника, широко улыбнулся, порылся в штанах и протянул монету. Вот тут Стручку надо было насторожиться и играть отбой. Но всё случилось так, как случилось.

Сперва этот мужик с добродушным лицом быстро и непринужденно отоварил всю нашу ударную группу, а когда мы бросились врассыпную, безошибочно вычленил главаря и погнался за Стручком. У того, несмотря на всю его прыть, шансов, считай, не было.

Мужик оказался из категории людей, привыкших доводить любое начатое дело до конца. И гонял Стручка за милую душу. Спасло Стручка только отличное знание местности. Мы все потом, конечно, хорохорились, но урок, который преподал нам этот мужик, был хорош.

Обычно такие игры заканчиваются или зоной, или армией. Стручку повезло — его призвали раньше, чем посадили. Попал в афган. Как-то во время совместной операции вытаскивал из-под обстрела капитана-десантника с перебитыми осколками ногами. Пёр на себе, а когда упали в какую-то щель и отдышались, раненый вдруг говорит:
- Ну что? Попался всё-таки?

Командир разведгруппы десанта оказался тем самым мужиком с обманчиво добродушным лицом.
Стручка тогда тоже зацепило. Он потом получил орден Красной Звезды, а капитана после госпиталя комиссовали. Теперь Стручок вместе со своими пацанами ездит к нему в Тюмень на рыбалку.

Вот так и эти. Шпана шпаной. Днём бомбят водил на заправке, ночью идут на стройку к таджикам. Тук-тук, мяу-мяу, открывайте, УФМС. Пожрать есть чо? А вечером выходят на большую дорогу. Отоваривать редких беспечных граждан, которые в сумерках возвращаются из магазина.

Мы на следующий день нашли в морозилке мясо какое-то, разморозили, порезали, пошли туда. Сидят на заборе. Увидели нас, бегут. «Привет, пацаны! Чо-как? Пожрать есть чо?»
Выложили им мясо на пакет.

Шкет спрашивает:
- Почему они на пакете не едят?
А они мясо, конечно, тут же всё с пакета растащили, в грязи вываляли, сидят урчат.
- Ну, наверное им так удобнее.

- Грязь же, микробы.
- Да ничего страшного.
Шкет на меня посмотрел и сказал с укоризной:
- Да? А я помню, я маленький когда был, ты мне не давал варенье с пола слизывать!
Надо же, какой злопамятный мальчик растёт.

В Мой Мир

0

Tweet